Представьте, включаете телевизор, а там внезапно Дом-2. Оля Бузова спрашивает у парочки, как дела, а они влюбленно смотрят друг на друга:

—У нас всё хорошо. Вот вчера в Икее диван купили, теперь планируем детей, двоих.
— Мы же договорились на троих, любимая.
— Конечно, любимый, как скажешь. Пойду приготовлю тебе ужин.
— Я с тобой, любимая.

Дом-2 уже не тот, переключаем дальше. А там шоу «Холостяк». Анатолий Крид выбрал себе в невесты Дашеньку. Остальные девушки за них искренне рады, поздравляют, желают счастья и детей побольше. В кулуарах говорят, что Анатолий выбрал хорошую невесту, красивую, работящую, эмоционально устойчивую. Все девушки, которые участвовали в проекте, ходят к паре в гости, ведут разговоры о вреде феминизма.

«Холостяк» тоже испортился, лучше фильм посмотреть. Вот, «Криминальное чтиво», например. И вдруг на любимом сайте сериалов реклама: «ШОК. У ПУГАЧЕВОЙ ВСЁ ХОРОШО». Чуть ниже: «ОЛЬГА БУЗОВА СПЕЛА В ОЛИМПИЙСКОМ, ВСЕМ ПОНРАВИЛОСЬ».

Черт знает что. Рейтинги у таких шоу вряд ли были бы высокими. Между тем, так выглядят многие корпоративные интервью. Например, когда эйчары какой-то компании хотят показать, как хорошо у них работать, и привлечь классных специалистов. Или интервью в студенческих журналах, чтобы показать, какие классные ребята учатся. Интервью получаются примерно такими:

— Евгений, расскажи, чем занимаешься?
— Я клевый и занимаюсь организацией таких же клевых ребят. Мы делаем клевые проекты.
— Как ты пришел к этому?
— Я шел, шел и пришел. Было, конечно, непросто, иногда приходило в гору идти, а на Истикляльской улице камень попал в ботинок, натер палец. Но это ничего, зато я занимаюсь организацией клевых специалистов и делаю клевые проекты.
— Какие методы ты используешь в работе?
— Я использую разные методы, все они позволяют нам делать клевые проекты.
— Каким ты видишь свой проект дальше?
— У меня есть несколько клевых идей, и я их буду реализовывать. Вообще, мне дико например нравится всё, что я делаю. Круто, когда перестаешь ждать пятницу. Каждый раз думаю: «Уже пятница. Ну за что такое?». А еще нам выдали по флагу, а с утра мы поем гимн.
— Слышала, что у ваш гимн помогает воплощать мечты, как это происходит?
— Просто пою гимн и всё как-то само собой получается.
—Какое место занимает семья в твоей жизни?
— Семья занимает главное место в моей жизни.

Получается скучно и натянуто. В лучшем случае это интересно самому герою интервью и эйчарам. И больше — никому. Выходит пустая трата времени, ресурсов и бюджета на продвижение такой статьи.

Потом расскажу, как сделать круто, а то диван новый из Икеи привезли.

В своих проектах я сейчас работаю с командой редакторов. Так получилось, что я искала одного помощника, а взяла нескольких. И я не ошиблась, одного мне не хватило бы.

Иногда я замечаю у ребят такое настроение: «Я должен уметь написать статью на любую тему. Иначе я плохой редактор». Иногда еще хуже: «Я должен уметь делать всё, а я не умею заверстать сайт, я плохой редактор». Еще бывает: «После Школы редакторов есть ощущение, что надо уметь всё. Я постоянно думаю, что я плохой редактор» или «Я читал интервью других редакторов, они берутся за любую тему и всё получается».

И вот, что происходит. Мы начинаем писать статью, обсуждаем тему. Редактор пишет хорошую заявку, я подсказываю, но в целом вижу, что он понимает полезное действие, чувствует проблему и всё остальное. Значит, можно писать. И тут всё идет не так: то структура плывет, то много воды, то текст вроде нормальный, но не в мире читателя. Я даю один раз комментарии, второй, подсказываю по структуре, потом идем уже от конкретных частей статьи — и всё не то. И тут моя задача как главреда остановить человека и понять, что происходит.

Было бы круто, если бы человек сам пришел и рассказал, что ему тяжело, тема не идет или не может об этом написать. Но я знаю, что сказать такое — больно. В начале работы редактором я бралась за всё, у меня многое не получалось, и мне было больно сказать, что я не могу. Тогда мне вообще было больно всё. Есть одна статья, которую я начинала писать «Деле» полтора года назад, и так и не написала. Теперь я снова пытаюсь ее написать.

Я понимаю эту боль, поэтому без лишних вопросов и намеков говорю редактору: «Давай обсудим статью. Мне кажется, ты закопалась, тяжело, и дело не идет». Редактор мне говорит, что да, вот такие дела, уже и так и эдак, но не идет.

Это совершенно нормально. У меня это не вызывает ни раздражения, ни злости. Я просто забираю статью и отдаю ее другому редактору или дописываю сама, а с этим редактором начинаем другую работу. Обычно на слышу: «Наверное, теперь ты не будешь со мной работать». Конечно, буду. Если человек пробовал много раз, пытался, у него не получалось, а он всё равно делал, то с ним надо работать дальше и давать еще больше интересной работы. Значит, он правда хочет работать, нужно помочь стать сильнее, и всё будет круто.

Я не работаю с теми, кто саботирует работу, срывает сроки, хамит клиентам, пропадает, выкручивает руки, вносит панику в коллектив. А если человек изо всех сил хочет работать и делает всё возможное, я это очень ценю.

На мой взгляд, ощущение «я должен уметь всё» разъедает и не дает становиться крутым. Причем во всём. Я и сама им долго страдала, и сейчас тоже бывают рецидивы. У меня это было в редактуре, отношениях и даже в верховой езде. Дескать, я должна сесть в любой момент времени на любую лошадь и идеально ездить — эта ерунда и бывает только в идеальном мире. Или вот не сложилось с кем-то общение — это только я виновата, вот сделала бы я иначе, оно бы сложилось. Ну чушь же.

Это ощущение — проявление гиперответственности, очень вредная штука. Считаешь, что как бы в ответе за всё. И тогда выходит, что ты всё можешь и всё зависит от тебя. Вот случилось что-то — это ты виноват.

В этом состоянии не видишь границы своих возможностей и не знаешь, сделал для ситуации всё или нет. Это разрушает, работоспособность падает, возникает постоянно чувство вины, появляются проблемы со здоровьем. Не надо проходить этот путь. Я прошла, там фигово.

А на самом деле никто не может всё. Нормальная ответственность — это знать, что в твоих силах, а что — нет. Тогда понимаешь: «Да, я сделал всё, что мог и что в моих силах. Больше я не могу». В этом случае «Я должен уметь всё, иначе я плохой» превращается в «Да, сегодня я могу написать такую статью, а на эту тему не могу написать» или «На этой лошади не поеду, я ее не знаю, могу не справиться и сломать шею» или «В этих отношениях я больше ничего не могу сделать, просто отойду и отдохну».

Когда признаешь, что что-то не можешь, появляется энергия перепробовать много раз, научиться новому. Ты не плохой, просто что-то не умеешь. Появляется жажда найти варианты, как это сделать. Ага, плюхаюсь в седле на галопе → сяду в  другое седло; наклоню спину назад, как тренер учила; сделаю стремена подлиннее, так будет проще держаться. Вон сколько сразу вариантов вместо «Я плохо всадник, аааааа».

Я думаю с гиперответственностью можно бороться только так:

1. Превратить рефлексии в действия.
2. Не равняться на Тони Робинсонов.

Превратить рефлексии в действия. Это значит ощутить, что правда сейчас можешь и каким хочешь стать. Только признаться себе надо без иллюзий, даже если дела совсем плохие. Об этом не надо писать в блоге или рассказывать друзьям, только себе. Ну плохи дела и что, зато можно взять и научиться. Как только признаешь себе, где ты, сразу перед глазами появляется план, куда идти.

У меня так было, когда я поняла, что я ноль, но хочу стать редактором. Оставалось совсем немного до конца набора в Школу редакторов, я ничего не умела, но запрыгнула в последний вагон на 52 верхнее бокоовое место в плацкарте, этот «поезд» по дороге сделал остановку на четыре дня на курс Максима Ильяхова и Люды Сарычевой. А потом я проехала еще две ступени школы редакторов и сошла где-то в горах.

Не равняться на Тони Робинсонов. Вокруг много людей и редакторов, которые рассказывают, пишут или дают интервью о своих историях успеха. Там вся тяжесть жизни, все эти подробности, как было тяжело, как они много работали и всё удавалось. Или не всё, но потом всё. Даже там, где не получалось, всё равно получалось.

Да, это их опыт и истории. Здорово поучиться у таких людей тому, что правда нужно, вдохновиться и начать грести в своем направлении. Вот я бесконечно восхищаюсь людьми, которые могут работать по пятнадцать часов. Они для меня — боги. И я стенала и страдала, что я так не могу. Но потом я вдруг поняла, что я так не могу и не хочу. Организм капризный, у меня начинаются бесконечные бессонницы, как последние четыре дня, но главное — я так не хочу. Я хочу половину этого времени тратить на вещи, которые важны для меня и не связаны с работой.

А еще в историях люди могут сводить точки, которые на самом деле не связаны. Это неспециально выходит, просто так история становится ярче или человеку правда так кажется. Я тоже могу рассказать историю, как пошла работать в конце универа в турагентство и сопровождала автобусные туры по стране. Много-много часов в автобусе с незнакомыми людьми, которые вечно недовольны всем, а проблемы на каждом шагу. И директор агентства ничему меня не обучила, и в первый раз просто подвезла к автобусу с туристами и сказала: «Иди и работай, как хочешь». Я ничего не знала, но справилась, у меня было много ошибок, но я всё равно смогла, и это оказало влияние на мой характер.

Но это моя история, и я может половину преувеличила (хехе, я уже половину и не помню), не рассказала о классных моментах поездок, а только о том, как я справлялась c трудностями каждую минуту.

Возможно, на мой характер большее влияние оказало то, что в школе один пацан из класса Старостин постоянно меня обзывал. Он бежал по школьной лестнице, орал все эти словечки про меня, их все слышали. Я была слабой и болезненной и только плакала. Но я натренировалась, окрепла, догнала его и ударила портфелем с учебниками так, что он больше никогда меня не обзывал, а его мама звонила моей и говорила, что меня надо наказать. Моя-то мама еще и похвалила меня, конечно. (Старостин, если читаешь меня, напиши, поболтаем, кофе попьем). Но, возможно, мой мерзкий характер просто от природы такой, и Старостин не виноват.

В общем, мне пора бежать, сырнички подгорают. А я чувствую, что в моих силах их спасти.

Вот, что я еще писала на эту тему:

Делай что должно, и будь что будет

Почему надо снижать ожидания, быть скромным и видеть реальность

Мое интервью о том, как я типа много работаю, но на самом деле больше прохлаждаюсь, а мотивирующих историй у меня нет, хехе

А еще я бесконечно рада, что нашла ребят в команду. Мне кажется, всё получится, как я там записала в личном дневничке в разделе «Кем я себя я вижу через...». Ну а если не получится, я попробую что-нибудь еще. Сначала поплачу и порефлексирую, а потом как на этой фотке:

Я подписана в инстаграме на нескольких коммерческих аккаунтов: магазины одежды, нескольких стилистов и визажистов, своего мастера по маникюру. Я хочу вовремя узнать, какие платья в новой коллекции, когда мастер по маникюру уйдет в отпуск и как модно укладывать волосы (только я так всё равно не смогу, но помечтать-то можно).

Я ожидаю увидеть на странице магазина одежды — одежду, а в аккаунте стилиста — всё, что касается выбора одежды и аксессуаров. На фотках должна быть одежда. Если магазин объявил акцию, там должна быть одежда и подпись, на сколько снизилась цена и куда жать, чтобы скорее получить тот брючный костюм, который не дает мне спать со вчерашнего вечера.

Но иногда эти страницы пытаются со мной общаться и быть дружелюбными. Например, магазин с одеждой вдруг публикует фотку с прекрасным рассветом и пишет: «Какое чудесное время — лето» или пишут трагический стих с собакой на фотке:

Кто-то еще желает мне доброго утра и провести день с пользой. Спасибо, без вас ничего бы не получилось:

Мне всё это не нужно. Когда я вижу подобные посты в ленте, мое единственное желание — отписаться. Я не смотрю, кто это выложил, а вижу бессмысленный пост и хочу от него избавиться. Он засоряет мою ленту, а пользы никакой. Я хочу видеть платья, брючные костюмы и стильные прически, не надо со мной здороваться и желать мне продуктивного дня, пожалуйста.

Этим грешат даже классные компании. Я так и вижу этого маркетолога, который говорит: «Нужно выстраивать коммуникацию с пользователями». Пожалуйста, не надо. Я и сама была таким сммщиком и когда-то писала такие посты. Но то время в прошлом, тогда было четыре или десять коммерческих страниц, а люди были голодны до любой информации. Соцсети были новой игрушкой, и всем хотелось поиграться.

Сейчас контента сейчас слишком много, информация разрывает на части: все эти мессенджеры, посты в соцсетях, акции-предложения-рассылки-опросы. «Доброе утро» уже никому не нужно, это лишний шум. Ладно, если уж так хочется, можно выложить классный брючный костюм и написать «доброе утро». Скорее всего, все захотят узнать, сколько стоит костюм или сохранят его в закладках, а пост не заметят. Во всём контенте должна быть польза, та польза, которую может дать этот магазин или салон. И больше ничего.

Пожалуйста.

Когда я только начинала в редактуре два года назад, мне хотелось везде поменять текст и вообще всё поменять при помощи текста. Я постоянно придиралась к мелочам: вот тут не так написали, а тут надо было так, а тут стоп-слова надо убрать, а тут переписать, а это что за слово хахаха дурачки.

И замечаю, что некоторые начинающие редакторы тоже проходят этот этап и стремятся довести текст до какого-то мифического идеала. Они приходят к клиентам с неидеальными текстами и говорят, что им надо поменять тексты и вообще, что за позор. А клиенты упираются и не хотят. Да не надо им это.

Я почти переросла этот этап (но рецидивы бывают, когда не выспалась) и считаю, что текст сам по себе ничего не значит. Идти надо всегда от цели, продукта, бизнеса и спрашивать себя: «А для чего я хочу здесь что-то изменить? А не наврежу ли я?». Не надо сразу кидаться зачем-то менять текст или переделывать сайт, если там одно стоп-слово или плохой заголовок.

Есть моменты, когда текст правда неидеальный, но надо его оставить. Просто это ничего не изменит и никак не повлияет. Вот у меня в соседнем доме открылся спортзал. Лучше не придумаешь: я просыпаюсь с утра, с полузакрытыми глазами ем кашу и прямо в трениках чешу в зал без макияжа, с заспанным лицом и наспех завязанными в нечто волосами. Около зала большой плакат с перекаченным мужиком и дурацкой фразой: «СТАНЬ ЛУЧШЕЙ ВЕРСИЕЙ СЕБЯ». А еще там бегущая строка с чем-то вроде: «Лучший спортзал во всём мире», — я не помню дословно. На мужской раздевалке висит надпись «Качата», а на женской «Фитоняшки». В соцсетях они тоже что-то подобное постят про то, как надо встать и пойти качать зад, а не есть пирожные (я люблю безе, можно мне безе?)

Так вот я считаю, что им ничего не надо менять. Всем пофиг на этих «Фитоняшек», плакат и дурацкую бегущую строку. Туда обязательно будут ходить, потому что можно успеть потренироваться до работы, а тренер такой офигенный, что из любого сделает здорового и крепкого человека (кажется, безе нельзя, а завтра?). А еще занятие с тренером стоит пятьсот рублей и больше ничего платить не надо, абонемент покупать тоже не нужно. Это хороший продукт, зачем там что-то менять и тратить на это деньги.

Другой пример. У меня есть друг, и я считаю его лучшим в контекстной рекламе. Он иногда такие кейсы показывает, что я могу только хлопать глазами и восхищаться. Недавно он сделал какой-то там полезный инструмент для компаний, который помогает что-то там автоматизировать в рекламе и выявлять ошибки в объявлениях. Например, бывает рекламируют товары из интернет-магазина, а ссылки битые. Человек хочет купить йогуртницу, жмет на объявление, а такой страницы нет. Вот этот инструмент отслеживает это.

Мой друг сделал канал в телеграме и пишет там, что нового появляется в инструменте. Это полезно для тех, кто пользуется инструментом. Мой друг не редактор, он владелец бизнеса и не обязан знать все наши штучки. По началу он писал огроменные тексты с «вы, конечно, уже знаете, что Яндекс обновил алгоритм», не разделял текст на абзацы и писал заумные фразы. Я каждый раз ругалась и слала ему обидные фразочки типа «ПРОСТЫНЯ, ОТПИСЫВАЮСЬ». Мой друг читает все возможные каналы Максима Ильяхова, Люды Сарычевой и мои, поэтому он раз от раза пишет всё лучше.

Если я вижу, что новый пост в канале друга нормально читается, разделен на абзацы, не наезжает на границы читателя и в целом понятен, я не бросаюсь доводить его до идеала, удалять то самое стоп-слово и не кричу на него за слово «эффективный». Я вижу, что текст выполняет свою задачу, и читатель прочтет его за тридцать секунд, спокойно разберется в новой фишке и забудет. Так зачем тратить время, силы и деньги на непонятную работу.

Если ко мне приходит клиент и говорит: «Я хочу исправить презентацию», — я не кидаюсь править ему текст и не занудничаю: «Ну у вас тут написано „молодая и развивающаяся компания”, это же плохо, надо писать понятно». Я прежде всего спрашиваю: «Почему вы решили, что ее нужно править? Откуда возникла эта мысль? Чего вы хотите достичь? Как и кто будет использовать эту презентацию? Как она работает сейчас?». Да может не надо ее править и доводить до идеала, может она и сейчас работает, а мы только всё испортим.

Ну правда, редактор — это же не про текст и буквы. Это же про цель, продукт и пользу для бизнеса. И иногда лучший совет — ничего не менять.

Недавно я прочитала книгу «Джедайские техники». Обычно я не читаю книги по эффективности. Я для себя решила, что неэффективна и способ с этим бороться один. Как только понимаю, что опять разболталась, беру побольше работы. И вот, волшебство, некогда думать о прокрастинации или часами разговаривать, как найти дорогу к эффективности. Надо грести, всё сделать к сроку и не стать позорищем. Но друзья восхищались книгой, я решила почитать. Я ничего нового не открыла, но это дело вкуса. Я сейчас о другом.

Книга ужасно меня утомила тем, как устроена: множеством ссылок, сносок, комментариев в скобках. Всё это отвлекает внимание и мешает.

Я читала книгу в бумажном виде. Потом пришлось купить еще и в электронном, чтобы оценить со всех сторон. Я не знаю, как правильно писать книги. Может так принято в книжном мире, а я просто не соображаю. Но напишу свои мысли как читатель.

Книга полна ссылок. Они появляются в середине текста и непонятно, куда ведут. Вот, например:

В электронном варианте я кликаю на ссылку и попадаю в конец книги. Я вижу там список литературы. Пока кликала, я уже забыла, какую сноску должна посмотреть. Не понимаю, что должна сделать: тут же прочитать книгу из ссылки или просто принять к сведению. Cамо исследование описано через страницу, надо постараться найти. Пока искал, забыл, что искал. В бумажной книге мне надо отвлечься, перелистнуть в конец, а потом обратно.

На мой взгляд надо сразу описать исследование, а потом написать, что подробное описание в такой-то книге. Для меня было бы удобно увидеть сноску с названием книги прямо на этой странице внизу, мелким шрифтом. Мне не пришлось бы никуда переключаться, увидела книгу — приняла решение, запомнить ее или пройти мимо.

Вот еще момент:

То же самое. Что я должна понять из этой сноски? Куда я попаду? Что там увижу? Почему она отрывает меня от чтения? У меня как у читателя полная непредсказуемость. Ссылка прервала мое чтение, внимание переключилось. По этой ссылке в книге было примечание о том, что этот подход стал основой системы организации хозяйства Fly Lady. Почему это нужно было относить в конец книги, а не писать сразу в тексте — для меня загадка.

Помню, как на этом моменте я не выдержала, отложила книгу и пошла спать. Ну это невозможно же. Эти ссылки так и лезут, чтобы отвлечь меня:

В книге постоянно приходится искать какие-то иллюстрации:

Вот я дочитала до этого момента в бумажной книге, остановилась. Я должна вспомнить, что где-то там десять страниц назад была иллюстрация. Я, конечно, ее уже забыла, надо вернуться: «Черт, не десять страниц, а где же она? Да что черт возьми такое». Я злилась и хотела выкинуть книгу в окно, но было жалко машины, на которые она могла грохнуться с семнадцатого этажа. В электронном виде я кликаю по ссылке, вижу иллюстрацию, а потом мне надо вернуться обратно. Выход — просто поставить иллюстрацию еще раз сразу в тексте.

Книга учит не отвлекаться на мелочи, но сама же постоянно отвлекает. Не знаю, может задумка такая: надо стоически не обращать внимание на ссылки и к концу станешь настоящим джедаем сосредоточенности.

Выводы такие я сделала:
—всё, что можешь, нужно показывать читателю сразу в тексте, не мучать ссылками;
—читатель должен понимать, куда ведет ссылка. Так он решит, нужно ему переходить или нет;
—выносить ссылки на эту же страницу вниз. В интернет-изданиях их ставят на правое поле. Люда Сарычева недавно писала в своем канале в телеграме, что иначе ссылки могут вступать с текстом в непредсказуемые отношения.