Я писала в прошлом посте , что жутко любопытна. Мне интересно, как устроен разный бизнес. От любопытства я вечно набираю много работы, а потом сижу и куксюсь. Дескать, ой как тяжело-то, я не справлюсь, не смогу. Если бы ни злость, я бы так ничего и не сделала бы. Злость помогает двигаться. Но не такая отравляющая изнутри злость, а правильная: «Ну, что рассопливилась. А ну, посмотри на себя».

В злости для меня сильная аналогия с лошадьми. Когда я тренируюсь в верховой езде и не получается какой-то элемент или лошадь закидывается над препятствием, тренер мне говорит: «А ну разозлись!». Внутри я себя чувствую слабой, но собираюсь и говори резко лошади: «А ну, твою мать, это что-то такое». И вся от этого внутренне собираюсь. Конечно, лошадь не понимает «твою мать», но слышит интонацию и чувствует четкую работу моих ног и рук. И всё получается.

Помню, несколько лет назад я поехала на одной кобыле в поле одна. Была плохая погода, сильный ветер, снег. Когда я ехала по посадке, то зацепилась за ветку, и моя шапка упала. Без шапки я бы замерзла. Я слезла с лошади, нашла шапку, а обратно залезть на лошадь не могла. Только заносила ногу в стремя, лошадь отпрыгивала или пыталась отбрыкнуть. А ветер с ног сбивает, снег лепит, мы далеко от дома. Не дай бог придется идти пешком с лошадью в поводу, это километров семь-десять, я точно замерзну. Я вся растеклась. А потом так сильно разозлилась, дернула повод, говорю: «А ну, что это». И столько во мне было энергии, столько силы, столько уверенности. Лошадь встала как вкопанная.

Или скачешь в поле галопом и вдруг лошадь чего-то пугается. Ну мало ли, внезапно из-за края леса выскочил квадроцикл, навстречу бежит стадо овец, или лошади просто показалось в траве что-то страшное. Я замечала, что если испугаешься сам, лошадь отпрыгнет, сильно испугается. А, бывает, что-то страшное происходит, но ты не пугаешься, а, наоборот, собираешься и как бы говоришь лошади: «Всё норм, это нестрашно». Конечно, лошадь не понимает человеческий язык, но хорошо чувствует, что человек не испугался, мышцы не напряглись, значит и пугаться нечего.

День, когда сильно упала с лошади. По мне видно, что я не в форме. Вся скованна, напряжена, сижу плохо, уверенности нет совсем

А здесь всё нормально. Лошадь не хочет прыгать через бурлящий ручей, и мне приходится быть настойчивой. Если я испугаюсь и размякну, лошадь отскочит, не пойдет туда и всё. Потом лошадь перепрыгнула, и мы поехали дальше

Так и в работе. Иногда я прям рассыпаюсь, сижу часами и не знаю, как мне справиться и что делать. Какое-то время я позволяю себе, а потом применяю к себе это: «Ну твою мать» и «Доколе?». От злости начинаю делать сначала маленькие дела, потом посложнее, так вновь возвращаю себя в русло. И главное тут, конечно, не злость сама, а состоянии сборки. Я вспоминаю то чувство, когда лошадь не прыгала на препятствие или ту ситуацию в поле, и воспроизвожу то состояние. Сначала это не по-настоящему, а потом и правда злиться начинаю и решать проблемы.

Злость прям работает, ага. И не только в работе.

Любопытство и злость — две силы, которые двигают меня. Вот не будь их, я бы вообще никуда не продвинулась. Мне кажется, без любопытства вообще не получится быть редактором, но я не проверяла. Порефлексирую немного, зачем они нужны. Я о работе опять, в личной жизни могут и другие силы двигать, любовь там, уважение, что-то еще.

Мне интересно, как и что устроено. Именно поэтому в азарте любопытства я иногда набираю много работы, а потом сижу в отчаянии. Ну, посижу денек-другой, а потом перехожу к злости, но об этом потом. Мне интересно, как работает разный бизнес, что происходит внутри, какие подводные камни. И мне очень тяжело себя остановить.

На днях ко мне постучался человек и сказал, что его компании нужен текст на сайт о стендах для сход-развала. Это такие сложные штуки, на которых делают сход-развал для автомобилей в автосервисах. По-простому, чтобы колеса стояли правильно. Вот у меня однажды что-то сбилось в машине и колеса смотрели в разные стороны. С виду это и незаметно, а я ехала по дороге и чувствовала, что машину носит по дороге. Кажется, это скучнейшая тема, но мне стало жутко любопытно.

Я не собиралась брать проект, но расспросила, как устроена продажа, зачем им текст, где продажа западает, какие проблемы, кто покупает, как думают люди, которые покупают эти штуки, как находят, торгуются там или нет. Через десять минут я почувствовала, еще немного и я возьму проект. Потому что, ну черт возьми, интересно же. Поэтому я остановилась и дальше спрашивать не стала.

Или вот Модульбанк. Это источник моего постоянного любопытства. В банке каждую неделю появляются новые фичи и услуги. Кажется, я уже всем надоела рассказами о банке. Как бывает, влюбишься в кого-то и начинаешь где ни попадя про этого человека вставлять: «А вот Вася говорит, что...». Так и я про банк: «А вот в Модульбанке, кстати, появилась новая функция. А еще, представляешь, они собирают идеи от клиентов, а потом их реализуют. А еще...». Причем во мне это прямо бурлит, распирает. В общем, кто поднял тему банков при мне, тот бедный. Мне тяжело себя сдерживать.

История с бизнес-аналитикой меня тоже здорово увлекает. Мне до сих пор мало что понятно, но так прониклась, что читаю книгу и вечно задаю всем дурацкие вопросы. Так что надежда есть, пока есть любопытство.

И так мне интересные очень многие сферы, а любопытство не дает мне охладеть к проекту. Потому что постоянно что-то происходит и мне интересно узнавать бизнес в новых деталях. Конечно, еще от людей этого бизнеса зависит. Если самим владельцам неинтересно, я в такое не ввязываюсь. А вот если они горят, рассказывают, то я и сама заряжаюсь. Но если любопытства к проекту нет, я за него не возьмусь никогда, такие истории хорошо не заканчиваются.

Это как с людьми. Вот нравится человек, и всё о нем хочется узнать. С каждым разом раскрываешь всё больше деталей, смотришь, как он говорит, как ест, как реагирует, и любуешься им.

А вот лошадь первый раз в жизни видит колодец. Она так громко дышала, наверное, было очень страшно, но всё равно любопытно

Я люблю говорить, что меня прёт работа, лошади или что-то еще. И это правда так. Например, в работе у меня ничего не выходит с первого раза, но сам процесс так нравится, что готова пробовать снова и снова. Это такое состояние влюбленности и потока, когда чувствуешь в себе энергию. Я иначе описать не могу.

А вот недавно заболела, приуныла, стала ходить по обследованиям и словила апатию. Так-то я всё делала: писала статьи, выполняла планы, гуляла, улыбалась, общалась, — но энергии вообще не было. Ничего не хотелось и не нравилось то, что делаю. Для меня это самое страшное состояние, ведь по натуре я деятель. Лучше бы злилась и писала всем едкие комментарии. Когда злюсь, всё обычно получается, внутри просыпается особый злой азарт. А быть в апатии — это ад. Любое слово, неудача или критика ранит и опускает в апатию еще глубже.

Я стала думать, что же такое — «прёт» и как вернуть это состояние. Пока состояние не переведешь из чувств на сознательный уровень, не можешь его понять, контролировать и повторить. А отрефлексировать можно практически всё. Но просто думать и понимать я не могу, у меня это происходит на примитивном уровне. Я понимаю все сложные штуки, когда что-то делаю руками или физически: езжу верхом или на велике, жму штангу, рисую или чищу денники у лошадей. Я насильно потащила себя в спортзал.

Это был первый раз за три месяца, когда я пришла в «качалку». В начале лета я упала с лошади, сильно ушибла плечо, рука не поднималась и болела. Я каталась на велике и лошадях, а в зал не могла. А до этого я ходила туда по два-три раза в неделю года два подряд. Мне нравятся силовые нагрузки. После них ощущаю тело сильным, а себя — красивой.

Я никогда не гналась за весами, но приседала с 30 кг, а в хамере на каждую руку спокойно могла жать 10—12 кг. Вчера мне всё давалось с трудом. Травмированная рука даже два кг поднимала с трудом. Первое упражнение показалось адом, хотелось все бросить и уйти. Но тренер стоял рядом и строго поглядывал. Начала опять с маленьких весов. Где-то на третьем упражнении я словила кайф и «прёт».

«Прёт» в силовых нагрузках было таким: ты начинаешь что-то делать, идет тяжело, мышцы болят, но каждый раз видишь, что тело становится сильнее и лучше. Плечи расправляются, прежние нагрузки кажутся легкими. Когда мышцы перестают болеть, я понимаю, что тело привыкло к нагрузкам. Я уже не двигаюсь вперед, а только поддерживаю прежний результат. Когда перестали болеть мышцы от велика, я стала даже на подъемах ездить на восьмой или девятой скорости, не снижаться. Конечно, не обязательно постоянно повышать нагрузку, но мне это нужно иногда, чтобы почувствовать сильной, а не мямлей.

Одной боли для состояния кайфа недостаточно. Важно замечать момент изменений. Я называю это калибровкой: я сравниваю, что было в начале и что теперь. Недаром в  инстаграме так популярны фотки «до» и «после». Человек видит, что три месяца назад был полным и бесформенным, а теперь он чуть похудел, стали проступать мышцы. Да, еще неидеально, но результат уже есть. Вот тут и появляется это чувство, что «прёт»: тебе тяжело, но ты знаешь, что движешься в нужном направлении и от этого кайф. Причем, будет тяжело еще долго, но тебе все равно кайф, ты готов бороться.

Сегодня с утра у меня болели все мышцы, я с трудом могла ходить, а в седло села вообще с третьего раза. Но от того, что я себя победила, настроение стало лучше.

Всё это можно переносить на любую сферу, например, в работу. В начале работы в редакции Модульбанка мне было жутко тяжело, та же «боль в мышцах», только моральная. Я каждый раз вспоминаю анонс в рассылку из десяти строк, который я не могла написать. Я переписывала раз десять, и каждый раз Люда Сарычева давала комментарии. Я ведь уже отучилась две ступени Школы редакторов, а тут такое. Но цель была научиться, поэтому я переписывала раз за разом. А о статьях тогда и вспоминать страшно. Но потом был момент, когда опубликовала первую статью, и Люда написала об этом пост в фейсбуке. Я знала, что статья слабая, но мне было офигенно. Я подумала, что всё не зря, и тут же начала думать над другой статьей. На манер спортзала мне хотелось увеличить себе нагрузку тут.

В апатии мне очень сложно, когда ото всюду сыпятся только отрицательные сигналы или сплошь критика. Кажется, что всё плохо, ничего не выходит. Тогда я учусь калибровать сама. Например, я смотрю, как писала раньше и как сейчас, как раньше сидела на лошади и как сейчас. Еще я иногда пристаю к тем, кого считаю авторитетами и своими наставниками: к Люде — по работе или к Галине Викторовне — по верховой езде. Я прошу дать оценку тому, что делаю, сказать о слабых и сильных сторонах. Главное, обращаться к тому, кто не станет критиковать специально, ради критики или ради смеха.

Я заметила, что в апатии энергию надо подключать сразу с нескольких сторон. Я начинаю ходить в зал и на рисование, больше общаюсь с людьми, езжу к лошадям. Так успехи с разных сторон вытягивают из болота.

Чтобы вернуть состояние, когда прёт и энергии через край, в целом схема такая:
— заставить себя что-то делать, например, сходить в спортзал или осваивать новый формат статьи;
— не бросать, если появилась боль — в мышцах или моральный дискомфорт. Такая боль это хорошо;
— отмечать, а лучше записывать успехи, даже мелкие;
— увеличивать нагрузку, если стало легко и неинтересно.

Я банальные и простые вещи пишу, но для меня работают. Еще есть хороший способ — пойти к психологу, но это долгая работа и за один раз облегчения не дает.

Тут на фотке меня прёт, по лицу видно, глаза горят. Это я недавно поехала кататься на велике, попала под дождь, промокла. Спряталась в какой-то подворотне, переждала дождь и опять поехала кататься. Хочу быть такой, а не унылой